Когда товарищи в беде. Отважный лётчик из умётского села спас экипаж сбитого врагом бомбардировщика

Отважный лётчик и хороший учитель

Михаил Трофимович Трусов родился 15 ноября 1907 года в селе Берёзовка Умётского района Тамбовской губернии (в то время село относилось к Кирсановскому уезду) в крестьянской семье. Рано познал Михаил цену трудового куска хлеба. Окончив пять классов школы, он уехал в Астраханскую область, где батрачил у кулака, затем был рабочим на железнодорожном строительстве Баку-Джульфа, учеником столяра, трактористом колхоза «Искра» Кирсановского района.

В 1929 году молодого парня призвали в ряды Красной Армии. Как отличник боевой и политической подготовки, он получил направление в школу младших командиров, а потом — в Сталинградскую школу лётчиков. Оттуда он прибыл в 44-й скоростной бомбардировочный полк, став офицером Военно-Воздушных Сил. Был младшим лётчиком, командиром корабля, командиром отряда. В 1938 году стал помощником командира эскадрильи.

Прошёл в составе 44-й скоростного бомбардировочного полка финскую и Великую Отечественную войны.

Командование отмечало, что Трусов вложил много труда в обучение молодого лётного состава. Он умело передавал свои навыки в технике пилотирования лётчикам эскадрильи, создал хороший и дисциплинированный коллектив авиаторов, способный выполнить любое задание. За это лётчика представили к присвоению внеочередного звания «капитан».

37 боевых вылетов сделал капитан Трусов менее чем за два месяца войны с белофиннами.

Во что бы то ни стало спасти ребят

Становление Михаила Трусова, как отважного военного летчика, состоялось в период финской военной кампании 1939–1940 годов. Именно тогда он совершил свой подвиг, отмеченный Звездой Героя: на своём бомбардировщике Михаил Трофимович пришёл на выручку товарищам из сбитого самолёта, совершив вынужденную посадку на лёд озера Куолем-ярви, в 500 метрах от вражеских позиций, и спас экипаж из-под обстрела. 

О подвиге земляка пишет в книге «Край степей и чистых родников» (12+) умётский журналист Юрий Медведев:

«Это произошло зимой 1940 года во время войны с белофинами, когда шли тяжёлые бои на Карельском перешейке. Советские лётчики, помогая наземным войскам прорвать линию Маннергейма, летали в любую погоду: в пятидесятиградусный мороз и метель, при многоярусной облачности и снегопаде.

16 февраля эскадрилья скоростных бомбардировщиков совершила очередной боевой вылет. Одно из звеньев вёл капитан Трусов, помощник командира эскадрильи.

Когда легли на обратный курс, Трусов заметил, что в строю не хватает одной машины: вражеским зенитчикам удалось подбить самолёт Михаила Мазаева. Трусов дал полный газ и пошёл на выручку товарищу, попавшему в беду. Манёвр командира повторили все ведомые.

«Во что бы то ни стало надо спасти ребят», — думает Трусов и тут же приказывает:

— Иду на посадку! Прикрывайте!

Убрав обороты, Трусов совершает мастерскую посадку на лёд в ста метрах от горящей машины друга. С высоты хорошо видно, как Мазаев, его штурман капитан Климов и стрелок-радист Пономарёв бегут к самолёту командира.

Машина трёхместная. Где же разместить ещё трёх человек?

— Два в кабину стрелка-радиста, один — в бомболюк! — командует Трусов. — Только быстрее!

Белофинны ведут уже не только оружейный огонь. Они пустили в ход орудия и миномёты, стараясь уничтожить теперь самолёт Трусова. Но советские лётчики огнём с воздуха прижали врагов к земле, не дают им вести прицельный огонь, а тем более броситься к самолёту.

Трусов даёт полный газ, взревели моторы, но самолёт не может подняться — глубоко в снег ушли лыжи и примёрзли. Командир энергично шурует рулями, машина раскачивается, но опять ни с места. Лётчик применяет опасный приём: рывок, ещё рывок, самолёт ударяется хвостом, на глазах у взбешенных врагов отрывается ото льда и, сделав разворот над озером, уходит к линии фронта».

Так были спасены боевые товарищи. Что побудило Трусова пойти на такой смертельный риск? Было ли в каком-либо уставе, наставлениях, правилах записано, что лётчик должен идти почти на верную гибель для того, чтобы подобрать экипаж подбитой машины? Имел ли право капитан Трусов рисковать не только своей жизнью, но жизнью всего экипажа своего самолёта, когда шансов на успех почти не было?

Не было и нет таких указаний. Но неписанным правилом советских воинов, ставшим законом войны, было: один за всех и все за одного.

Поэт Александр Твардовский с фотографической точностью описал этот подвиг и неписанное правило в своем стихотворении «Высшая честь» (12+), посвящённом Михаилу Трусову. 

С бомбёжки летит эскадрилья до дому.
Морозное небо винтами гребёт.
Вдруг видят товарищи: правый ведомый
От строя отстал самолёт.

Казалось бы: что же, простой непорядок?
Но тут, под обстрелом, иной разговор.
В машине Мазаева финским снарядом
Вдруг выведен правый мотор.

На правую плоскость огонь выбегает —
На помощь Лобеев идёт.
Куда он, парнишка, почти что безусый!
Тут лётчик постарше и опытней был.
Фамилия летчика этого Трусов,
А имя его — Михаил.

Минует минута, другая и третья,
И каждая так дорога!
Мазаев площадки ещё не приметил,
А пламя по плоскости выстелил ветер,
И всё на глазах у врага.

И только что сесть удалось самолёту,
Верхушки дерев задевая огнём.
С опушки строчат по нему пулемёты,
Бегут к озерку белофинские роты,
Троих оцепляют кругом.

Машина пылает. Стоят они трое:
Мазаев, да Климов, да Понамарёв.
А вся эскадрилья встревоженным строем
Кружится над ними: не кинем, укроем,
И в воздухе рубит врагов.

Штурмуя опушку с лихою ухваткой,
Над лесом машины дают виражи.
Противник уже наступает с оглядкой.
Но что это? Трусов идёт на посадку.
Возьми его: вон он, держи!

И все остальное проходит так быстро,
Быстрее, чем этот рассказ:
Один в бомболюке: а двое к радисту -
И все в самолете. И — газ!

Тут дерзости мало одной удивляться,
Хоть это и редкий пример.
Тут самое трудное было подняться,
Но Трусов и это сумел.

Поднялся. Пристроился правым ведомым,
И вновь эскадрилья вперёд понеслась,
Так стройно, как будто над аэродромом,
Над полем советским, родным и знакомым,
Минуту назад поднялась.

Все сделано чисто. Куда ещё чище!
Друзья спасены, а врагу
Осталось на озере только огнище
Да след самолёта на белом снегу.

У летчиков наших такая порука,
Такое заветное правило есть:
Врага уничтожить — большая заслуга,
Но друга спасти — это высшая честь.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 марта 1940 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и геройство капитану Михаилу Трофимовичу Трусову присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Последние годы жизни

В боях Великой Отечественной войны Михаил Трусов с июня 1942 года. В том же году он окончил курсы усовершенствования командного состава.

Бомбил гитлеровцев под Старой Руссой, Новгородом, Великими Луками, Ригой, Кенигсбергом.

Общее число его боевых вылетов составило около 130. Часть из них отмечена боевыми наградами.

Трижды был сбит, горел, тяжело ранен, но каждый раз возвращался в строй. Стал командиром полка, был удостоен новых наград — орденов Красного Знамени и Красной Звезды.

В 1945 году Трусов уволен в запас. После окончания Великой Отечественной войны жил в Кирсанове, много сил отдавал воспитанию молодёжи на славных боевых традициях нашей армии, постоянно встречался и беседовал с призывной молодёжью. Здесь, в Кирсанове, он скончался в 1977 году. Похоронен на городском воинском кладбище.

Имя Михаила Трофимовича Трусова чтят и на умётской земле. Его имя носит Берёзовский филиал Умётской агроинженерной школы. А у мемориала воинам-умётцам установлена плита в честь Героя.